Еще один фрагмент из воспоминаний Владимира Михайловича Соколова «Интересная жизнь… Интересные времена… Общественно-биографические, почти художественные, в меру правдивые записки» (М., издательство «У Никитских ворот», 2021 г., тираж 400 экз.).

«Из поездок по стране одна особо мне запомнилась. Вернее, чаще всего вспоминается в силу ее переклички с сегодняшними реалиями. Изредка (со мной это было, по-моему, только один раз) комсомольских функционеров привлекали к работе серьезных инспекций, проводимых ЦК КПСС. Вот и меня включили в такую инспекцию. Большая, солидная группа, призванная проанализировать положение дел на Украине.

Я и еще один товарищ из ЦК ВЛКСМ должны были посмотреть, как там ведется работа с молодежью. Но командировка эта запомнилась мне не проблемами с молодежью. Поразило другое.

Пригласили нас в Запорожье на какую-то конференцию. Вел ее секретарь обкома партии. Выступающие бодро говорили о своих больших успехах в развитии сельского хозяйства. И вот одного из них, говорящего на русском языке, резко, грубо и, я бы сказал, с какой-то внутренней злобой прервал секретарь обкома: «Ти що, украiнськоi мови не знаэш?» Сказал так, как будто тот говорил на языке вражеских оккупантов! Выступающий испуганно оглянулся на секретаря обкома, съежился и перешел на жуткий суржик – смесь русского и украинского языков. Было это в середине 60-х годов!

И другой эпизод из этой же командировки.

Послали меня в Артемовск (в 2016 году в борьбе со всем советским ему вернули старое название Бахмут). Красивый, зеленый городок, гордостью которого является завод шампанских вин, знаменитый на всю Европу, если не больше. Знаменит тем, что шампанское там делают традиционным классическим способом, по несколько лет выдерживая в подземных гипсовых выработках. Эти выработки – целый городок со своими улицами, площадями, весь заставленный стеллажами с бутылками. Лежат они там длительное время с определенным наклоном, набираются благородного вкуса.

Когда я туда попал, то застыл в недоумении – на меня шли люди в кольчугах, в металлических перчатках и забралах на лицах! Средневековые рыцари! Это же были рабочие завода, а в металле они потому, что должны в определенные сроки переворачивать и открывать бутылки, чтобы осадок убирать. А бутылки эти изредка взрываются в их руках, вот они от осколков и защищены. Все это очень интересно, но меня не это больше всего поразило, а встреча с горожанами.

Все они говорили по-русски, и почти всех волновала одна и та же проблема. В городе было 12 школ (на одну-две сейчас уже могу ошибиться). Из них девять вело преподавание на украинском языке и, соответственно, три – на русском. Украинские школы были полупустыми, в русских же учеба шла в три смены, и все равно всех желающих они принять не могли. Слезно просили меня горожане, чтобы донес я до Москвы их огромную просьбу – переориентировать школы, открыть больше с преподаванием на русском языке.

Выполнил я эту просьбу, написал в своем отчете о школьной проблеме. Но это не только не попало в общую Записку инспекторской группы, но и попеняли мне за то, что не понимаю я национальной политики, что раз есть подобное соотношение русских и украинских школ, а оно есть не только в Артемовске, но и по всей Украине, то так это и надо из высших соображений».